В житейском сознании бытует миф, что манипуляции - это всегда плохо, а манипуляторы - недостойные люди. Несложно показать, что это вовсе не так: в каких-то ситуациях манипулируют самые разные люди и во имя самых разных целей. Верно, что к манипуляциям, то есть приемам скрытого психологического воздействия, часто прибегают люди мало порядочные, используя манипуляции в свою пользу против интересов других людей. Но так же верно, что манипуляции используют и прекрасные люди высокой порядочности, заботясь не только о своих интересах, но и радости и пользе своих партнеров и собеседников.
- Сначала был туман. Потом он рассеялся, и стала видна группа охотников в одеждах XVIII века. (Впрочем, охотники всегда одевались примерно одинаково.) Их недоуменные взгляды были устремлены на высокого человека с веселыми глазами, в парике, с дымящейся трубкой в зубах. Он только что произнес нечто такое, от чего потрясенные охотники замерли с открытыми ртами.
- Заметим, что люди часто слушали этого человека с открытыми от удивления ртами, ибо звали рассказчика барон Мюнхгаузен. Полное имя — барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен.
- Мы застали его в тот момент, когда знаменитый рассказчик наслаждался паузой.
- Выждав театральную паузу, он изрек первую фразу:
- — Но это — еще не все!
- — Не все? — изумился один из охотников.
- — Не все, — подтвердил Мюнхгаузен. — Мы выстояли и ударили с фланга. Я повел отряд драгун через трясину, но мой конь оступился, и мы стали тонуть. Положение было отчаянным. Нужно было выбирать одно из двух: погибнуть или как-то спастись.
- — Ну… И что же вы выбрали? — спросил один из самых опытных охотников.
- Потом его рука неторопливо потянулась к большому блюду с огненно-красной вишней, и, изящно выплюнув косточку,
- он сказал: Угадайте!
- Раздался общий вздох облегчения.
- — Я решил спастись! — быстро продолжил Мюнхгаузен. — Но как? Ни веревки! Ни шеста! Ничего!
- — И тут меня осенило. — Мюнхгаузен радостно указал пальцем на свой лоб. — Голова! Голова-то всегда под рукой, господа! Я схватил себя рукой за волосы и рванул что есть силы. А рука-то у меня, слава богу, угу! сильная,
- голова, слава богу, мыслящая…
- Одним словом, я рванул…
- и вытянул себя из болота…
- …вместе с конем.
- Снова наступило молчание.
- — Вы утверждаете, — заморгал глазами один из охотников, — что человек может сам себя поднять за волосы?
- — Обязательно, — твердо сказал Мюнхгаузен. — Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.
- — Ха… Чушь! — решил неуверенно сформулировать один из охотников.
- — Невозможно. А где доказательства?
- — Я жив? … Вот так, — почти поучая, ответил Мюнхгаузен.
Постараемся показать это на основе мелкого эпизода из жизни героя фильма ""Тот самый Мюнхгаузен"", когда барон Карл Иероним фон Мюнхгаузен ранним утром развлекал охотничью компанию своими охотничьими рассказами. Заметим: не ленился, не спал, не молчал, а свои истории сочинял на ходу и мастерски их рассказывал. Это - настоящее творчество и великолепная актерская работа, как и работа любого талантливого рассказчика.
А фокус в том, что любой талантливый рассказчик - умелый манипулятор. Как обед без соли, так и яркий рассказ, захватывающих внимание аудитории, без мелких манипуляций со стороны рассказчика не обходится никогда. И мы постараемся это показать.
За основу взят оригинальный текст Григория Горина, немного отредактирован под реальный фильм. Текст Горина выделен жирным шрифтом. Итак,
Сначала был туман. Потом он рассеялся, и стала видна группа охотников в одеждах XVIII века. (Впрочем, охотники всегда одевались примерно одинаково.) Их недоуменные взгляды были устремлены на высокого человека с веселыми глазами, в парике, с дымящейся трубкой в зубах. Он только что произнес нечто такое, от чего потрясенные охотники замерли с открытыми ртами.
Заметим, что люди часто слушали этого человека с открытыми от удивления ртами, ибо звали рассказчика барон Мюнхгаузен. Полное имя — барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен.
Мы застали его в тот момент, когда знаменитый рассказчик наслаждался паузой.
Фильм ""Тот самый Мюнхгаузен""
Барон Мюнхгаузен - «Как я поднял себя за волосы»
скачать видео
Барон сидит в хорошо подобранной позе, с высокой головой и отставленным локтем правой руки, красиво занимая пространство. Он привык быть лидером, а лидерство обеспечивается и такими вот средствами пространственной организации общения.
Вы — умеете так сидеть? Вы такие локотки — делаете? Привыкли делать?
И — барон Мюнхгаузен держит паузу. Он тянет паузу, он держит собеседников на паузе — он привлекает к себе внимание. Это манипулятивный технический прием для подчеркивания важности того, что сейчас будет произнесено.
Теперь он может говорить всё что угодно, и это прозвучит уже весомо и убедительно.
Выждав театральную паузу, он изрек первую фразу:
— Но это — еще не все!
— Не все? — изумился один из охотников.
— Не все, — подтвердил Мюнхгаузен. — Мы выстояли и ударили с фланга. Я повел отряд драгун через трясину, но мой конь оступился, и мы стали тонуть. Положение было отчаянным. Нужно было выбирать одно из двух: погибнуть или как-то спастись.
— Ну… И что же вы выбрали? — спросил один из самых опытных охотников.
Барон не торопится с ответом… Барон держит паузу, а это — манипулятивный захват… Заметим, народ — включился, народ — в ситуации (переводите — в трансовом состоянии средней тяжести). Что барону и требуется, что и говорит о его высокой манипулятивной квалификации.
Потом его рука неторопливо потянулась к большому блюду с огненно-красной вишней, и, изящно выплюнув косточку,
Внимание со своего лица переключил на свою руку, потом снова к лицу — нормальный ход ведения внимания и поддержания слушателей в трансовом состоянии.
Кстати, что касается длины пауз. Если вы представите, что он держит паузу на пару секунд меньше, будет недобор, пять секунд больше — будет уже зависание и собеседники из захвата выпадут. Два-три выдоха — пора говорить, и начинать говорить надо на выдох свой и собеседников. Промазали — будет уже не смешно и не убедительно.
он сказал: Угадайте!
Пауза. Мюнхгаузен жует. Ждет. Он дал распоряжение угадывать — народ должен выполнять сказанное. Один из охотников ищет поддержки у соседа (слуги Мюнхгаузена — помощи и поддержки нет… Впрочем,
Раздался общий вздох облегчения.
Мюнхгаузен — уже спаситель! Он спас народа от трудных переживаний и от трудного угадывания. А технически народу хорошо потому, что Мюнхгаузен разрядил напряженность — вовремя. Умело создал напряженность — вовремя разрядил. Практически ничего другого здесь нет.
— Я решил спастись! — быстро продолжил Мюнхгаузен. — Но как? Ни веревки! Ни шеста! Ничего!
Чтобы народ вдруг не начал размышлять в ненужную сторону про то, что собственно выбор-то фуфловый и выбирать было нечего, Мюнхгаузен переводит обсуждение в новое русло: ставит новый вопрос «как спасаться?»
— И тут меня осенило. — Мюнхгаузен радостно указал пальцем на свой лоб. — Голова! Голова-то всегда под рукой, господа! Я схватил себя рукой за волосы и рванул что есть силы. А рука-то у меня, слава богу, угу! сильная,
Воодушевление!
голова, слава богу, мыслящая…
глазки налево, глазки направо… Контроль аудитории.
Одним словом, я рванул…
резкое изменение интонации: сбой по темпо-ритму и переключение с бодрой активности на тянущее страдание…
и вытянул себя из болота…
Снова резкая смена интонации — как выплюнул косточку. Снова возвращение к контролю. Посмотрел тех… посмотрел этих…
…вместе с конем.
Добавочка. Глазами направо-налево контролирует ситуацию. Смотрит: укладывается или нет?
Снова наступило молчание.
Что было? Барон рассказывал историю — для Олега Янковского это нормальный актерский этюд. У Янковского был некоторый текст, текст был выучен, в жизни такие тексты выдумываются — заранее или на ходу, и задача была что для барона, что для Олега Янковского произнести этот текст так, чтобы он остался в истории как классный рассказчик. Что он использовал? Эффектные позы, паузу, управление вниманием, ведущее к трансовому состоянию слушателей, риторические вопросы, на которые можно ответить практически однозначным (нужным рассказчику) образом. Богатейшие жесты, богатейшее выражение лица, глазами цепляет и держит аудиторию, ведет её в нужном направлении…
Вы можете сделать это как упражнение: поставьте ладони вытянутыми и растопыренными пальцами вперед и представьте, что у вас из пальцев идут энергетические лучики… Представили? И вы ими достаете до каждого, все оказываются у вас на ниточках, и буквально все оказываются у вас в руках. Когда у вас будет в руках это ощущение, когда будете людям с этим ощущением в руках что-то рассказывать, — ваши слушатели будут у вас в руках. Мюнхгаузен внешне руками ничего не делает, но посмотрите, как он себя держит — вы можете быть уверены, что внутреннее ощущение «Я вас держу» у него есть.
Что касается выражения лица. Яркие и быстрые чередования мордочек характерны в первую очередь для женщин, мужчины умеют и практикуют это реже, и с этой точки зрения Мюнхгаузен — вполне женщина. А задача та же — привлечение и фиксация внимания, завоевание слушателей. Хорошо прочитали? — завоевание слушателей.
Слушатели — тут субъекты или объекты? Как сказать... С одной стороны - друзья, ради которых он старается. С другой стороны - это объекты, которыми манипулирует, как рассказчик.
— Вы утверждаете, — заморгал глазами один из охотников, — что человек может сам себя поднять за волосы?
— Обязательно, — твердо сказал Мюнхгаузен. — Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать.
Типичная манипуляция. Намеренно не понял собеседника и ответил не на тот вопрос, который был ему задан. Впрочем, с другой стороны это великолепная иллюстрация лидерской интерпретации: умения понять так, как тебе это выгодно, и далее продвигать нужную себе тему.
— Ха… Чушь! — решил неуверенно сформулировать один из охотников.
Он говорит: «Чушь!» Вы уверены, что он в это не верит? Посмотрите на это лицо: он уже включился, он уже Мюнхгаузену верит, но еще пытается сопротивляться, пытается из-под Мюнхгаузена выкарабкаться. Но из-под Мюнхгаузена выкарабкаться непросто.
— Невозможно. А где доказательства?
— Я жив? … Вот так, — почти поучая, ответил Мюнхгаузен.
Это называется «обращение к реальности». Можно говорить все, что угодно, но если время от времени вы ссылаетесь на совершенно реальные вещи, имеющие по-видимости связь с тем, что вы говорите, то убедительность вашего рассказа существенно повышается. Связывайте не связанное, и если хоть один из компонентов будет «твердым» («Я жив?») и вы утверждаете связку уверенно, связка работает. «Вон магазин, видишь? — Вижу. Сходи за хлебом!» — И он пошел.
И обратите внимание: Мюнхгаузен стал отворачиваться отваливаться в сторону. Почему? Зачем? Он решительно закрывает беседу. «Все, я все сказал! Все, все ясно!» Он не советуется, он утверждает. Он делает это насильно, но красиво, изящно, и это принимают все.
Попробуем подвести итог:
Можно ли при желании пригвоздить барона фон Мюнхгаузена клеймом манипулятора в стиле Эверетта Шострома? Наверное, да. Помните, какие там были формулировки?
«Манипулятор — раб пагубной привычки притворяться и напряженно скрывать свои истинные намерения за фальшивыми масками. Манипулятор живет во вранье и превращает себя в машину, а другого человека — в не уважаемый объект, лишая себя возможности любви и близости…» И так далее.
При желании вполне можно написать, что типичной манерой общения барона Иеронима фон Мюнхгаузена является субъект-объектное, а не субъект-субъектное взаимодействие. Можно утверждать, что он не видит в партнерах людей, а только объекты, на которые нужно произвести нужное впечатление. Есть основания подчеркнуть, что его общение не честное и открытое, а закрытое и манипулятивное, с использованием натяжек, обманок, подмены тезисов, трансовых состояний и прочего неуважения к партнерам, вплоть до элементов психологического насилия… Тут же можно вздохнуть, что все свои усилия барон Мюнхгаузен тратит на создание имиджа, на создание внешнего впечатления, на «казаться» (по Фромму и Шострому). Да, всё это можно сделать, и некоторая правда в этом определенно будет.
Но - вся ли правда?
Наверное, не вся. Потому что другая правда в том, что барон Карл Иероним фон Мюнхгаузен - восхитительный рассказчик, всеобщий любимец, интереснейший мужчина и порядочный человек. Может быть, всё-таки не каждый, кто когда-то ранним утром рассказывает охотничьи истории, приковывая к себе внимание аудитории, является ужасным манипулятором?