Войдя в гавань, гигантский танкер оказывается совершенно беспомощным, и тогда ему на выручку приходят портовые буксиры. Только самые мощные в мире суда этого класса способны совладать с океанским гигантом.
«Метановая принцесса» уже на подходе к гавани, и к ее величеству нельзя отнестись без должного почтения. В судне 275 м длины и 43 м ширины при осадке 10 м, а внутри — груз сжиженного природного газа (LNG). Случись что, и судно водоизмещением 85000 т вполне может стать гигантской плавучей бомбой. На проходе через каналы и прочие узкости, запруженные плавучей мелюзгой, кораблю приходится сбавлять скорость. Тогда руль перестает реагировать на набегающую воду и судно теряет управление, становясь опасным для себя и окружающих. Именно поэтому сейчас, сырым пасмурным утром, к «Принцессе» спешит буксир «Эдвард Джей Моран». Оставив за собой атлантическое побережье штата Джорджия, он уйдет на 12 км в открытый океан. Там «Эдварду» предстоит встретить «Принцессу» и сопроводить ее до газового терминала на острове Эльба, что в 8 км к востоку от Саванны. В этом ему поможет систершип «Бульдог». Это самые мощные буксиры в США, наилучшим образом снаряженные для подобной работы. «Мощь у него как у центрового в Национальной футбольной лиге, — говорит Дэвид Миссрун, капитан "Эдварда", — при этом он шустрый и верткий, как ребята из той же команды в защите».
Грациозный танец, хотя партнеры, казалось бы, совсем не ровня друг другу. Буксир готовится к сопровождению танкера «Метановая принцесса» вниз по течению реки Саванна в открытый океан.
Миссрун восседает на ходовом мостике в кресле, как на мостике космического корабля из «Звездных войн», локти на подлокотниках, в каждой руке по джойстику величиной с кулак. Рывок запястьем, и судно прыгает вперед — настолько резко, что я бы грохнулся на палубу, если б не держался двумя руками за релинги. Сразу после рывка буксир резко останавливается, а потом плавно сдает назад. Я всю жизнь провел на воде, но никогда не видел, чтобы какое-нибудь судно могло двигаться как «Эдвард», особенно если учесть, что в нем 30 м длины и 6500 л.с. мощности. Эта игрушка за 15 секунд может с режима «полный вперед» на скорости в 13 узлов (24 км/ч) перейти на «полный назад» на тех же 13 узлах. А еще судно умеет разворачиваться на 360 градусов в пространстве, не превышающем его длины.
Встреча с левиафаном
Мы берем курс в открытый океан. Зыбь на воде на глазах перерастает в двухметровые волны, которые разбиваются о стенку ходовой рубки. Ветер в порывах доходит до 30 узлов. Постепенно перед нами вырисовывается силуэт высокой стальной махины с черными бортами. Это судно, зарегистрированное в Британии, покинуло Египет всего 12 дней назад.
Провожатый для гигантов
Экипаж буксира – всего четыре человека. Это капитан, помощник, палубный матрос и моторист. Режим – неделя работы, неделя отдыха. Вахта – 24 часа в сутки. Это не только обслуживание терминала LNG, но и прочие портовые хлопоты от швартовки контейнеровозов до спасения в открытом море судов, потерявших управление. В династии Миссруна уже три поколения служат на буксирах в районе устья реки Саванна. Его помощник, 25-летний Энтони Грувер – сын лоцмана, который когда-то учил отца Миссруна, а тот в свою очередь передал свой опыт сыну. «В детстве я часто ночевал вместе с отцом на буксире, — рассказывает Миссрун, — так что моя жизнь повторяет отцовскую как две капли воды. Он хотел отправить меня в университет штата Джорджия, но погиб в автокатастрофе, когда я еще учился в старших классах. Так что планы пришлось откорректировать, и я вернулся к воде. Мой сын тоже хочет повторить мой путь. Он много времени проводит на буксире. Как и у меня, эта страсть у него в крови». День клонится к вечеру, когда «Эдвард» и «Принцесса» зачаливаются у терминала LNG – длинного бетонного пирса, расположенного параллельно берегу. Вплоть до самой швартовки их сопровождал вертолет береговой охраны и две моторки с надувными бортами и жестким днищем, приписанные к тому же ведомству. В свое время велось немало дискуссий по поводу таких терминалов, однако прошло 30 лет, совершено уже 33000 рейсов газовых супертанкеров, а утечки газа были отмечены всего в восьми случаях, причем ни один из них не привел к пожару. У всех газовых танкеров корпуса с двухслойными бортами, а сам сжиженный газ не может загореться, пока не испарится и не смешается с воздухом в концентрации от 5 до 15%. Самая страшная катастрофа произошла в Кливленде в 1944 году на первом в мире заводе по производству сжиженного газа. Тогда в результате повреждений одного из газгольдеров его содержимое вытекло в отводные канавы и сточную канализацию. Когда концентрация газа в воздухе дошла до опасного уровня, произошло возгорание, и погибло 128 человек (225 было ранено). С тех пор по всему миру произошло еще четыре несчастных случая со смертельными исходами, но все они имели место именно на заводах.
Мы притираемся к борту с подветренной стороны, Родни Магвуд, местный лоцман, поднимается по трапу и исчезает где-то в утробе танкера. Мы аккуратно сдвигаемся к корме, прижимаясь носом к стальному борту. Палубный матрос Дэвид Крокольски забрасывает наверх легкий фал, привязанный к нашему буксирному канату, — а это кевларовый трос сечением 240 мм с прочностью на разрыв в полтысячи тонн. После этого мы плавно отстаем метров на шестьдесят и занимаем так называемую кильватерную позицию, приноровившись к скорости в 9 узлов, которую выдерживает «Принцесса». С этого момента связь между нами и танкером не будет прерываться, пока «Принцесса» снова не выйдет в открытое море.
Такая работа...
Обратная дорога до речного устья занимает у нас два часа. Почти все время мы шли со скоростью 9 узлов, но теперь пришло время тормозить. С этого момента командование берет на себя Мэгвуд, лоцман, хозяйничающий теперь на капитанском мостике «Принцессы». «Малый вперед, задний ход», — слышны по рации его команды.
«Есть малый вперед», — подтверждает помощник капитана Энтони Грувер. Теперь его очередь стоять «на руле». Он ставит джойстики таким хитрым образом, что винты крутятся «враздрай», то есть навстречу друг другу. Буксир разворачивается поперек хода и начинает «тормозить лагом». Суденышко трясет так, будто мы катимся по «стиральной доске» на разбитой грунтовке. Динамометр, измеряющий нагрузку на буксирный трос, показывает 54 т. Скорость падает до 8 узлов, а «Бульдог» тем временем кидается к форштевню «Принцессы». На скорости 7 узлов Грувер начинает отруливать вправо. Когда «Эдвард», пыхтя и упираясь изо всех сил, медленно заводит в сторону корму «Принцессы», динамометр показывает уже 94 т.
«Пять и восемь и задний», — говорит Грувер. Нос у «Эдварда» зарывается в воду, корма задирается, и посудину трясет от бешеной нагрузки. И так, рывок за рывком, в течение следующего получаса мы постепенно снижаем скорость «Принцессы» до 4 узлов. На подмогу приходят еще два буксира. «Бульдог» встает «носом прямо», то есть его форштевень смотрит вперед и перпендикулярно судну. Он заворачивает «Принцессу» за форштевень, а мы тянем танкер назад. Рядо"